– Нет, – тихо ответила она и покачала головой. – Нет.

– Спасибо, – неожиданно поблагодарил Эйтан. – Вы работали на нас, не зная об этом. Но теперь вы знаете.

– Что я должна сделать?

– Хорошо, приступим к делу. – Эйтан вернулся на прежнее место. – Отбросьте ваши чувства к русским, к Абрамову в частности – к нему в нашем разговоре я вернусь еще не раз.

– Почему?

– Отвечу позже. Я сталкивался с ним в 2004 году по одному делу. Его агентурная группа ликвидировала в Египте лидера террористической организации. Абрамов уже давно не состоит в штате флотской разведки, он курирует группу наемников во главе с Евгением Блинковым. Это бывшие морские пехотинцы. Получив навыки в разведшколах и диверсионных лагерях, они грабили морские суда. Они работают по всему миру и получают приличные деньги. Не кривя душой, скажу: это лучшая из спецгрупп, с которой мне приходилось сталкиваться. На их счету десятки человеческих жизней. По сути, это машины смерти. Вы, должно быть, видели работу Блинкова. Он катком проехал по нашей опергруппе – трое убитых, пятеро раненых. Вы видели его лицо – спокойное и невозмутимое. Никаких чувств. Надолго ли в этом лице вы нашли защиту? Вас не станет быстрее, чем он успеет сморкнуться.

Капитан по другую сторону забора, – продолжил Эйтан, – никогда не будет нашим союзником. Я говорю о союзе вообще и в частности. Поразмыслите трезво, Мэлоди. Ваша связь с ним мимолетна, в будущем ее нет и быть не может.

– Наверное, вы правы, – обронила Мэл, находящаяся под гипнозом директора.

– Теперь о том, что свело нас в этом месте. Первое: в свое время вы копнули глубоко и в правильном направлении. И второе, вытекающее из первого: вы не могли принять помощь от другой спецслужбы, в данном случае – разведки флота России, поскольку подверглись бы риску быть уничтоженной гораздо быстрее. Предположу, что вы вспомнили обвинения Украины в адрес производителей российского оружия. В первую очередь – это отказ техники, произведенной в России.

– Я никогда не забывала об этом, – ответила Мэл, ощутив в горле жирный комок. «Вот сейчас прозвучит самое страшное», – предчувствовала она.

– Накануне авиакатастрофы 2001 года мы получили информацию о том, что всерьез рассматривалась версия происков Москвы, намеренно сбившей свой самолет – чтобы доказать необходимость единого российского руководства вооруженными силами двух стран… Что с вами, Мэлоди? Почему вы напряглись?

– Немного устала, господин генерал.

– Я скоро закончу. Итак, для вас это молот и наковальня. Так что я был уверен в том, что свои секреты вы будете держать при себе. До последнего. Я успел вовремя, Мэлоди? Что скажете?

– Всегда знала, что в «Амане» обработают любого человека. – Она вспомнила кардинала Ришелье, который за пять минут сделал из бакалейщика доносчика на свою жену. Эйтан за чуть более длинный отрезок времени сделал из Мэл слугу своих интересов.

– Дальше, – генерал потянул из рукава главный козырь. – Пять лет назад русские пожертвовали жизнями ста пятидесяти человек…

«Вот сейчас он срубит меня, – колотилось сердце Мэлоди, – вот сейчас… До этого была лишь подсечка…»

И генерал вторил ее мыслям:

– Сейчас я назову вам имя конкретного человека. Капитан Абрамов беседовал с Андреем Карпатовым и отдал ему приказ облучить пассажирский самолет. Андрей ничего не сказал вам, потому что боялся расправы. И его логика яснее ясного. Именно по этой причине Абрамова пристегнули к вашей разведгруппе, чтобы пресечь любую возможность выйти на евпаторийский полк.

«Вот оно что…»

Мэлоди тут же вспомнила свое обращение к Эли и Маркосу в «семейке» Клода:

«Саня Абрамов нам не союзник. Черт его знает, кто стоял за той диверсией. Может, самолет сбили не без участия флотской разведки. Не забывайте, что Абрамов был единственным, кто знал о комплексах-близнецах».

Тогда она все же не решилась поставить точку, за нее это сейчас сделал генерал.

Эйтан мягко перешел на «ты»:

– Абрамов увлекся тобой и случайно проговорился о комплексах-близнецах. Ты и твои товарищи на протяжении долгих лет пытались предотвратить «идеальное преступление», не подозревая, что оно уже было совершено. Абрамов использовал вас. Вы, создавая Комитет, пеклись о том, чтобы не допустить новых жертв, он насмехался над ними. За ту операцию он получил солидные деньги, вложил их в испанскую недвижимость. Он фактический владелец отеля «Берег мечты».

«Это правда, правда…»

– Я вам не верю…

– И по одной причине, – перебил генерал. – Потому что тебе ничего не известно о диверсионных корнях той акции. Если бы ты знала об этом… – Директор проявил настоящее актерское мастерство. Он вперил в Мэлоди свой взгляд и смотрел на нее не мигая. – Или ты знала об этом? Смотри на меня! Откуда ты об этом узнала?

– От Андрея… – Сердце Мэлоди оборвалось. – У нас состоялся короткий телефонный разговор.

– И ты мне ничего не сказала?! Боже мой, Мэл, я не узнаю тебя…

– Извините, я хотела спросить…

– Откуда мне известно о корнях той диверсии?

– Да.

– Ты прекрасно знаешь о том, что наша военная разведка имеет многочисленную агентуру в России, в том числе агентуру влияния. Некоторые из тех, кто лоббирует интересы Израиля, иногда даже и не подозревают, что они давно проходят по данным израильской разведки как агенты влияния и их используют втемную. Эти люди поставляют нам много интересного. Я ответил на твой вопрос?

– Думаю, да.

– Обсудим детали грядущего мероприятия. Что ты должна сделать. Прежде всего, втянуть Абрамова в игру, нами изначально обозначенную как «Туризм-2». Скажешь ему, что догадываешься об истинных причинах авиакатастрофы. Согласна предоставить не только доказательства, но и указать на исполнителя. Здесь сработает истинная версия, ничего придумывать не надо: спецслужбы России намеренно сбили свой самолет, чтобы форсировать создание единого руководства. Эта версия гибельна для Абрамова, он ее должен услышать не сегодня и не здесь.

– Так что же я должна сделать?

– Есть такой термин – заманить. 2 марта группа Абрамова должна быть на Украине. Утром следующего дня – в Евпатории. Дальнейшие указания ты получишь на месте.

– Если я намекну Абрамову про диверсию, он… вернее, Блинков уберет меня.

– Ты должна сказать ему ровно столько, чтобы остаться в списке живых. Заинтригуй его. Он – игрок и примет игру. Другая сторона этого дела заключается в следующем. Абрамову прикажут подобрать и уничтожить споры, которые разбросала по всему Крыму твоя разведгруппа. То есть на месте. То есть на заключительном этапе интересы двух разведок совпадают полностью. Поиграем на этом поле.

– Что насчет моей безопасности?

– В Крыму ты окажешься под защитой бойцов противодиверсионной группы. Это высококлассные профи. Я дам тебе связь с нашим резидентом в Крыму. Ты никому не должна говорить о нашем разговоре. Голда Саар – не исключение.

2

Евпатория

– Расскажи, Андрей, как будешь действовать, мне интересно.

– Все равно не поймешь.

– Хорошо объяснишь – пойму.

«А не пойти ли тебе в задницу?»

Андрей Карпатов и Роман Парубный сидели в прокуренной комнате офицерского общежития. В гости к старлею Андрей пришел как под дулом пистолета. Ему самому не терпелось задать Роману вопрос: «Тебя-то на чем подцепили?» Ответ лежал здесь, в этой убогой комнатенке, в которой бельмом выделялась новенькая японская аппаратура, а затхлый воздух пропитался недвусмысленным замечанием Романа: «Вот уже неделю я кручу лазерные диски». Он закрутил, завертел бы их в новой квартире, но пока что боялся вопроса: «А деньги откуда?» Новицкий против него пустил в ход банальные приемы, сыграл на простейшей эмоции – обида на страну, которая не платит денег, не дает жилье. Романа можно было отнести к категории «инициативников». Хотя не сам он предложил свои услуги иностранной разведке, но кинулся с ответными предложениями. Из него перло искушение, и в ответ на слова «Извините, спасибо, нам ваши услуги не подходят» он мог застрелить вербовщика. Десять его бойцов в таком же ключе шли на контакт с израильским резидентом, что чаще всего настораживает. Но не в этом случае: Яков Новицкий работал без осечек.